У меня только среди уличных попрошаек 120 тыс. заемщиков

Мухаммад Юнус: «Пока корова жива, вы вернете деньги банку»

Свой первый кредит в 27 долларов экономист из Бангладеш Мухаммад Юнус выдал крестьянке с условием, что она не будет показывать деньги мужу, который потратит их на выпивку. Теперь Юнус распоряжается сотнями миллионов долларов, но размер кредитов, выдаваемых его банком, почти не изменился. Юнус - отец микрокредитования, которое помогает бедным людям начать свое собственное дело. «У меня только среди уличных попрошаек - 120 тыс. заемщиков. Кто-то из них совсем забросил это занятие, а кто-то теперь попрошайничают на полставки», - шутил он на конференции лауреатов Нобелевской премии мира в Берлине (сам он получил эту премию в 2006).

Накануне своего визита в Россию Мухаммад Юнус объяснил, что не извлекает прибыль, а занимается социально значимым бизнесом.

Все, что с приставкой «микро», для России непривычно. Объясните смысл микрокредитования?

Есть масса людей, которые исключены из традиционной банковской системы. Мы даем им толчок, чтобы они начали сами генерировать доходы. Там, где есть жизнь, всегда нужны деньги. Если у меня нет денег, то мне конец - кто-нибудь меня закабалит. Но если у меня есть деньги, то я сам контролирую свою жизнь. В этом красота банковской системы. Но сегодня банки не работают с огромной частью населения. Мы сказали, что эту проблему можно решить. И если обычные банки не могут это делать, мы создадим банки специально для этих целей. И это не благотворительность. Чтобы эти банки были устойчивы, деньги должны возвращаться.

В Бангладеш микрокредитование помогает людям выбраться из крайней нищеты. А зачем оно нужно в развитых странах?

Мы работаем в Нью-Йорке, Мексике, Великобритании и Франции. Забудьте слово «нищета». Везде живут люди, у которых есть способности, но нет денег, чтобы создать свой бизнес. Речь конечно идет об индивидуальном предпринимательстве, а не о создании компаний. То есть либо вы работаете в одиночку, либо нанимаете пару человек - это позволяется. Но в любом случае речь идет о людях, исключенных из традиционной банковской системы.

Возьмем западные страны. Каким людям вы там помогаете?

Ну, к примеру, в Нью-Йорке женщина работала уборщицей в компании и ее уволили. Она хотела бы убирать в частных домах, но у нее нет денег, чтобы купить пылесос и остальное оборудование. Мы даем эту возможность. Или взять парикмахера - мы помогаем ему установить кресло для стрижки на дому. Или кто-то решил организовать частный детский сад. А кто-то печет пироги. Для тех, кто знает, как распорядиться деньгами, занятий много.

А для банкира микрофинансирование – хороший бизнес?

Когда говорят «хороший бизнес», имеется в виду хорошая прибыль. Мы не подходим к микрокредитованию с этой точки зрения. Мы рассматриваем его как социально ответственный бизнес.

Банки, занимающиеся микрокредитами, не пострадали от мирового финансового кризиса. Почему?

Потому что они ближе к реальной экономике. Если мы говорим о микрокредите, то за ним стоит что-то реальное, скажем корова. Здесь финансовый сектор напрямую общается с реальным сектором. Проблема с обычными банками в том, что они строили воздушные замки. Все только на бумаге и непонятно, имели ли эти бумажки отношение к реальной экономике. Одна бумага, увязанная с другой бумагой, а та увязана с третьей, и уже неясно, где концы. Поэтому они и пострадали. Но реальная экономика так пострадать не может. Потому что, пока корова дает молоко, вы вернете деньги банку.

Каков размер глобального сектора микрокредитования?

150 миллионов заемщиков.
А в долларах?
Умножьте на 100.

А может ли такая система успешно работать в России, где малый бизнес вынужден платить мзду чиновникам, милиционерам и бандитам?

Это вопрос охраны порядка. Но даже там, где много насилия или идет война, жизнь идет своим чередом. А раз так, то людям нужны деньги. Мы не можем остановить войну или избавиться от мафии. Этим должны заниматься другие люди. Но если и в этой ситуации вы знаете, как с толком потратить деньги, мы их вам дадим.

Эти кредиты помогли миллионам людей выбраться из того, что ваш друг, экономист Джеффри Сакс, назвал «ловушкой нищеты». Россия находится в ловушке переходного периода. Как бы вы посоветовали действовать в этой ситуации?

У меня нет готовых рецептов. Но если людям нужны деньги, чтобы начать работать, а банки этих денег не дают, то мы готовы помочь. Как все это повлияет на экономику - это крупномасштабный вопрос, а мы привыкли думать в микромасштабах.

Вы хотите избавить мир от нищеты к 2030 году. Сто лет назад главным способом достижения этой цели считалась революция. Вы же даете людям деньги. Какие у вас политические взгляды?

У меня нет политических взглядов, и я не лезу в политику. Я просто делаю что могу. Людям нужны деньги - я даю им деньги.

Но вы пытались создать партию в Бангладеш.

Это случилось в тот момент, когда все ведущие политики оказались в тюрьме. Поэтому ко мне обратились с предложением организовать партию, чтобы люди могли сами себя мобилизовать. Это всего два месяца продолжалось, потом я от этого отказался.

Если мир полностью избавится от нищеты, это нанесет удар по окружающей среде: миллионы людей начнут потреблять гораздо больше энергии и ресурсов. Как решить эту проблему?

Я не могу решить все сразу. Я думаю так: если люди, выбираясь из нищеты, захотят купить себе ботинки, это приведет к расцвету обувной индустрии, которая, в свою очередь, создаст множество рабочих мест. И так расцветет очень много разных отраслей.

Но развитие экономики влияет на изменение климата. Ваша страна – одна из самых пострадавших от глобального потепления. Ее может просто смыть.

Да, конечно, поэтому мы ставим задачу не допустить этого. Мы поддерживаем только «зеленые» технологии и «зеленые» продукты. Мы должны действовать так, чтобы это не привело к концу света. (Источник: русский Newsweek, 30.11.2009)